Современное ТВ и Интернет – кладезь полезной информации или опасность для неокрепших умов? Своими размышления о том, как в век глобальной информатизации уберечь детей от опасного для них контента, мы попросили поделиться членов Общественной палаты Белгородской области и предложили им ответить на три вопроса.

1. Как защитить ребёнка от опасной информации?

2. Помог ли новый закон, обязывающий СМИ указывать возрастную категорию, защитить детей от вредной информации?

3. В соцсетях развернулся диспут: кто должен решать, что следует смотреть нашим детям – государство или родители? Каково ваше мнение по этому поводу?

Сергей Карпенко,
генеральный директор ООО «Радио-Регион»

1. Детям необходимо разъяснять, что такое Интернет, социальные сети. Они должны понимать, что даже обычное выкладывание фото – это обнародование информации о себе, которая может стать доступной не только друзьям и близким. Поэтому прежде всего необходимо в школах вводить такую дисциплину, как «медиаобразование». Она даст возможность ребёнку научиться правильно вести себя в сети Интернет, позволит уберечь его от ненужного контента.

Немаловажна и роль родителей в этом вопросе. Они должны понимать, что ребёнок не защищён от опасности, которую таит в себе Интернет. Родителям важно самим владеть компьютерной грамотностью в вопросах пользования Интернетом и обучать ей своих детей. Кроме того, до определённого возраста родителям следовало бы задуматься об использовании программ, ограничивающих доступ к определённым сайтам, порталам, каналам. К сожалению, на сегодняшний день ситуация такова, что многие родители в силу своих профессиональных качеств, возрастных или других категорий, сами мало знакомы или не знакомы вообще с механизмами работы в Интернет-пространстве. Вследствие этих факторов они, разумеется, не могут обезопасить своего ребёнка. Поэтому, говоря об информационной безопасности российского общества, нужно думать о просвещении не только детей, но и их родителей.

2. Сложно сказать однозначно. Хочется спросить: «А судьи кто?» Кто вводит возрастные ограничения? Всё остаётся на совести самих производителей выпускаемого контента. Но в любом случае, что бы мы ни говорили, закон всё равно действенен. Возвращаясь, например, к тем же информационно не подкованным родителям. Если они понимают, что контент с маркировкой, указывающей на возрастное ограничение, может оказывать негативное психоэмоциональное воздействие на ребёнка, то они непременно как-то отреагируют на ситуацию. Например, предложат ребёнку посмотреть другой фильм или телепередачу. Однозначно, что в любом случае решение останется за родителями. Они решат, ограничить доступ к фильму, маркировка которого не соответствует возрасту их ребёнка, или вовсе проигнорировать её.

3. Я повторюсь, что решение останется за родителями. Во всяком случае, в ситуации, когда они контролируют ребёнка и его работу в Интернете. Другое дело – когда этот контроль ослаблен или вовсе ими снят. Тогда ребёнку будет открыт доступ к любого рода контенту. Тем важнее тот факт, что мы говорим и о роли родительского воспитания, и о техническом ограничении. Потому уместна и роль государства в законодательном аспекте в регулировании этого вопроса. Государство, учитывая особенности развития нашего социума в условиях глобальной интернетизации, пытается помочь родителям. Так, вводя те же маркировки, государство облегчает выбор родителей: с указателем проще понять, можно ли ребёнку смотреть ту или иную продукцию или нет. Государство, с одной стороны, регламентирует работу производителей или распространителей контента, обязывая их маркировать свою продукцию, с другой стороны – даёт право родителям решать, не нанесёт ли этот контент вред их ребёнку. Закон уравновешивает права производителей и потребителей продукта. Следствием этого равенства должна стать в итоге гармонично развитая личность.

Надежда Рожкова,
директор Белгородской государственной универсальной научной библиотеки

1. Одно из главных направлений, которое поможет защитить детей от вредной информации, это многоплановая работа по обучению основам информационной безопасности как самих несовершеннолетних, так и их родителей. Дети и их родители должны приобретать навыки компьютерной грамотности, и для этого сейчас созданы все условия. Например, в большинстве библиотек области организованы специальные курсы обучения. На них помимо навыков работы с техникой у участников вырабатывается понимание вредной и полезной информации, формируется информационная культура личности. Библиотеки становятся кладезем информации в этом направлении. В них созданы веблиографические путеводители по сетевым ресурсам, безопасным для детей, подростков: «Интернет для молодёжи», списки детских сайтов, интернет-путеводитель для детей «Мой виртуальный друг – Компьютерик», организуется работа детско-подростковых клубов, кружков, на занятиях которых библиотекари рассказывают об интересных и полезных интернет-ресурсах, учат находить и правильно оценивать ту или иную информацию, обучают этике общения в виртуальной сети. А для родителей проводятся курсы компьютерной грамотности «Безопасность детей в сети Интернет». На них они знакомятся с программами родительского контроля, безопасными веб-сайтами, а также изучают способы контроля действий ребёнка в Сети, выстроенные таким образом, чтобы не ущемлять его права и свободу. Поэтому первым делом нужно информировать и просвещать детей, подростков и родителей о потенциальных рисках при использовании Интернета, путях защиты от Сетевых угроз.

Кроме того, следует обратить особое внимание на контроль доступа детей в Сеть, который может защитить их от попадания на нежелательные для посещения ресурсы. Расскажу на примере библиотек. В каждой организован контролируемый доступ детей в Интернет. Для этого для детей и подростков выделены специальные компьютеризированные места. На этих компьютерах применяются технические программно-аппаратные средства по защите детей от вредной информации: установлены интернет-фильтры, которые разрешают доступ только к тем ресурсам, которые выбрали сами библиотекари как безопасные для этой аудитории. Тем самым ребёнок не попадёт на так называемый вредный сайт. Доступ к нему будет ограничен. И так может поступить каждый родитель, обеспокоенный, что его ребёнок столкнётся с нежелательной для него информацией.

2. В целом считаю, что этот закон положительно повлиял на наше общество. Мы стали менее беспечными в плане информационной безопасности. Стали осознавать, что вред от неконтролируемой информации может быть необратимым, особенно когда мы говорим о формировании личности ребёнка, восстановлении в обществе нравственных и этических основ, воспитании патриотизма. Опять же, обращаясь к опыту библиотек, могу сказать, что все библиотечные фонды проверены, перераспределены и промаркированы в соответствии с возрастными ограничениями, установленными настоящим законом, тем самым полностью исключены случаи размещения в залах открытого доступа общедоступных библиотек информационной продукции, распространение которой среди детей запрещено.

3. Наше общество постоянно делит ответственность между родителями и школой, социальной средой и генетической предрасположенностью человека. В этом и есть самая большая ошибка, я бы даже сказала не столько педагогическая, сколько уровня национальной безопасности. Что касается диспута в социальных сетях, последние тем и удобны, что там каждый может высказать своё мнение, организовать любую дискуссию. Думаю, в них необходимо организовать дискуссию и на вечную тему «Что такое хорошо и что такое плохо?». Я не сомневаюсь, что для подавляющего большинства участников такой дискуссии, людей разумных, будет, несомненно, плохо, когда родители не участвуют в жизни своего ребёнка, не контролируют его увлечения и круг общения. Также очевидно плохо, если государство разрешает демонстрировать по самым востребованным каналам современных средств массовой информации – телевидению, передачи, которые ведут к духовной деградации человека. И речь здесь не идёт о цензуре. Речь идёт о последовательной государственной политике, направленной на восстановление, сохранение и защиту традиционных духовно-нравственных ценностей российского общества. В целом же выход из ситуации связан с целенаправленным формированием, распространением и утверждением морально-этических ценностей через социальные институты. Это прежде всего система образования и воспитания, научные учреждения, учреждения культуры и искусства, СМИ.

Олег Кобец,
благочинный I Белгородского округа, настоятель Преображенского кафедрального собора г. Белгорода, кандидат богословских наук, протоиерей

1. Первое, о чём может подумать большинство, – запретительные меры. Но их использование будет неэффективно, они могут наоборот спровоцировать детей на просмотр, прочтение запрещённой продукции, потому что запретный плод становится ещё более привлекательным. Однозначного решения здесь нет, но всё же решающим может стать правильное воспитание того духовного иммунитета, который необходим человеку, живущему в современном мире. Что я имею в виду под словом иммунитет? Проиллюстрирую примером. Мне когда-то довелось читать мемуары о детстве Василия Осиповича Ключевского. Он пишет, какая у его отца была богатая библиотека и как он однажды зашёл в неё и взял книгу, когда того не было дома. Было ему тогда лет 12–13. И когда он начал читать попавшийся ему роман, он понял, что это книга не для его возраста, закрыл её и поставил обратно.

Общий фон воспитания должен выглядеть не как то, что нужно старшим, а как то, что даст ему определённую способность сохранить себя и выжить в этом духовно-агрессивном мире. Если бы нам удалось донести, что та информация, которая считается сейчас общедоступной, может быть вредной и для детской психики, и для детской души, то, наверное, многие дети в силу этой убеждённости сами избегали или, во всяком случае, не проявляли активности в поисках вредной для их возраста и неустоявшихся духовных основ информации. С другой стороны, мы видим, что работает целая индустрия, преследующая коммерческие цели. К примеру, когда под видом мультфильма внедряется в сознание ребёнка какой-то бренд, который впоследствии он встречает в той или иной форме в магазине, и потом за этим следует целая система выкачивания денег из родителей. Как правило, эти все бренды обращены к тем темам, которые раньше были запретными при методиках детского воспитания. Например, всегда считалось, что ребёнка надо воспитывать на каких-то положительных образах. Сейчас же видим, что дракоша может быть хорошим, а монстр вызывать сочувствие к себе. Снимается тот самый барьер, который генетически заложен в психику благодаря нашей культурной традиции многих поколений. Имеется в виду, что, когда человек видит какую-либо неблагоприятную внешнюю форму, он её сторонится и не пытается вступать с ней в какие-то контакты и установить связи. Сейчас этот барьер снимается тем, что это безобразная форма якобы может нести в себе некий положительный импульс.

Выходом здесь может стать государственное вмешательство, его решающая воля и законодательная база. Защитить от вредоносных программ, нежелательной и разрушительной информации под силу государству. Оно имеет рычаги, которые позволили бы контролировать и время показа видеопродукции, и не допускать многие вещи на экраны, в сеть. Ведь есть специальные органы, которые следят за распространением информации о суициде, экстремизме, они тут же блокируют их. Почему тогда мы не считаем, что развращение детей – это тот же экстремизм?

2. Ответить однозначно сложно. С одной стороны, это правильная и действенная мера. Когда садишься за просмотр передачи и видишь, что там стоит маркировка, к примеру, 6+ или любая другая, то ты знаешь, что не рискуешь попасть в ситуацию, когда надо будет переключать канал или кому-то выходить из комнаты из-за неловкой ситуации. Но с другой стороны, возникает психологически отрицательная ситуация. Например, показывается чисто научная передача. Если стоит 0+, как-то автоматически к ней снижается интерес. То есть то ли это указан интеллектуальный критерий, то ли нравственный. Что это означает? Это совершенно непонятная для ребёнка программа в столь юном возрасте. Содержание не соотносится с маркировкой.
Да, указание маркировки в общем даёт представление о том, что в фильме, передаче не будет жестокости, каких-то безнравственных, сомнительных сцен, но с другой стороны, это не гарант того, что дети будут смотреть то, что запрещено им маркировкой. Телевизор, Интернет доступен ребёнку, когда его никто не контролирует, и это может быть, наоборот, для него ещё и рекламой станет. То, что он не мог бы посмотреть при контроле родителей, становится интересным ему, когда он остаётся один. Для него 18+ станет дополнительной рекламой, что зачастую для привлечения аудитории используется в Интернете.

3. Есть основополагающий принцип нашей культуры, который даёт правильный ориентир любому явлению. Есть такие понятия, как совесть и стыд, присущий русской культуре. Если старшим, папе или маме, стыдно смотреть какую-то видеопродукцию со своими детьми, то какие здесь могут быть споры и оценки?

Есть целая система тех культурных ценностей, которые показали свою достаточную устойчивость на протяжении тысячелетней истории нашего государства и которые сейчас размываются. Конечно, то, что мы сейчас называем либерализмом в отношении личностных ценностей, личностных основ, это, наверное, имеет право на существование. Но мы не знаем, какова перспектива, сколько это всё продержится, к чему оно приведёт. А у нас есть те ценности, которые засвидетельствованы историей, они сохраняли основу нашего государства. Вопрос не в том, кто решает, что смотреть, а в создании той культурной среды, которая сама из себя будет исторгать то, что она считает неприемлемой. Скажем, когда проходит какой-то многомиллионный фильм американского производства, делается завлекающая реклама. А на самом деле там – пустышка. Почему наши хорошие фильмы, которые выходят, не получают такой рекламы? Речь идёт не о том, кто будет выбирать, речь идёт о несправедливой конкуренции. Получается, кто имеет право проплатить с самой выгодной точки зрения смотрибельности время, тот и оказывается в поле зрения, в сознании людей. А кто не имеет такой возможности, несмотря на то, какого бы высокого, нравственного достоинства ни было произведение, не может пробиться.